– Они уже в Цитадели, - с тревогой ответил Пиппин. - Ты, верно, заснул на ходу и свернул не туда, куда нужно. Когда мы увидели, что тебя нет, Гэндальф сразу послал меня за тобой. Бедняжка Мерри! Но до чего же я рад, что снова вижу тебя! Ты, конечно, устал, а я мучаю тебя разговорами. Скажи только: ты не ранен?
– Нет, - ответил Мерри, - то есть мне кажется, что нет. Но правая рука у меня не действует, отнялась, когда я ударил его. А мой меч сгорел, как деревянный.
Пиппин решил, что он бредит, и еще больше встревожился.
– Идем, идём-ка со мной. Я бы понес тебя, да не сдюжу. Что же это они оставили тебя? Но ты уж извини их. Знаешь, в Городе было так страшно, такое творилось, что не мудрено было потерять одного бедного хоббита, идущего с поля боя.
– Это не так уж плохо, когда тебя не замечают, - отозвался Мерри, едва ворочая языком. - Вот недавно меня тоже не заметили и… Нет, не могу говорить об этом. Помоги мне, Пиппин! Опять темно и холодно…
– Обопрись на меня, друг Мерри. Идем. Давай-ка, раз, два. Здесь недалеко.