– Так отомстим за них! - воскликнул Арагорн, и они плечом к плечу бросились в самую гущу боя.
Битва продолжалась до вечера. Южане были сильными воинами, закаленными в боях, они не просили и не давали пощады; харадримы были отважны и свирепы, и пользовались каждой передышкой и каждым укрытием, чтобы собирать силы и снова кидаться в атаку.
Но солнце, наконец, зашло, и небо окрасилось закатным пурпуром: холмы и горы казались окровавленными, Река пылала и трава на Пеленнорской равнине стала красной от крови. Великая Пеленнорская битва кончилась. В Мордор ушли единицы, а в Харад вернулись только рассказы о гневе и ярости Гондора.
Трое вождей - Арагорн, Йомер и Имрахиль - шли к Городу, от усталости не ощущая ни скорби, ни радости. Но никто из них не был ранен, может быть, их хранила судьба, может, воинское искусство или сила оружия. Но многие другие получили тяжкие раны, увечья или пали в бою. Удар топора сразил Форлонга, бившегося в пешем строю; Дуилин из Мортонда вместе с братом подвели своих лучников вплотную к мумакам, приказав стрелять по глазам чудовищ, и были затоптаны обезумевшими зверями. Не вернулся домой прекрасный Хирлуин, пали Гримбольт и Хальбарад, суровый Следопыт-северянин. Рядовые и вожди, в славе или среди прочих, без числа и счета пали в великой Пеленнорской битве. Роханский менестрель сложил песню о курганах под Минас Тиритом.
Так было. Пропели тревожные горны,
И пламя клинков полыхнуло на юге,