Хоббиты стояли на краю высокого мрачного обрыва. Ущелье под ними скрывал туман, вершины утесов за спиной прятались в облаках. С востока налетал порывами холодный ветер. День кончался. Равнину впереди уже затопили густые тени. Островки зелени на ней потускнели и стали бурыми. Далеко справа погасли блики на волнах Андуина. В той стороне был Гондор, там остались друзья, но Фродо и Сэм смотрели на юго–восток, туда, где на самом краю надвигающейся ночи смутно виднелась неровная стена — то ли неподвижные тучи, то ли далёкие горы. Там, на границе земли и неба, мерцали красные сполохи.
– Вот, — сказал Сэм, — единственное место в мире, в которое я совсем не хотел бы попасть, а как раз туда–то нам и надо. Мало того, что нам надо туда, куда не надо, так мы еще никак не можем туда попасть. Мы плутаем и плутаем и никак не спустимся. Да и куда спускаться–то? Видно же, что на равнине сплошное болото. Даже здесь пахнет тиной.
– Да, — коротко ответил Фродо.
Он не шевелился, не в силах отвести глаз от тёмной стены на горизонте, только прошептал устало:
– Мордор! Если уж суждено попасть туда, то пусть это будет скорее, — он вздрогнул от ледяного ветра, пропитанного гнилостным болотным запахом. — Ладно, не стоять же здесь всю ночь. Поищем укрытие для ночлега, а завтра видно будет.
– А может, послезавтра, или послепослезавтра, — проворчал Сэм, — а может, и никогда. Наверное, мы сбились с пути.