Горлум шел первым и был, им казалось, всего в нескольких шагах. Какое–то время они слышали его шипящее захлебывающееся дыхание. Но вскоре и этот звук исчез, и они шли все вперед и вперед на ощупь. У них осталось только одно желание — выбраться отсюда как можно скорее.
Очень быстро исчезло ощущение времени и расстояния. Вдруг Сэм, шедший справа, ощутил со своей стороны отверстие в стене: оттуда потянуло менее спертым воздухом, но они уже прошли мимо.
– Здесь не один ход, — прошептал он. Дышать было трудно. Слова выговаривались с трудом. — Если и похоже на что–нибудь, то только на оркову берлогу, вот и все!
Потом ему справа, а Фродо слева попалось еще три–четыре таких отверстия, но главный туннель по–прежнему вел прямо, никуда не сворачивая, сбиться было нельзя. Однако сколько же еще идти, сколько же еще предстоит вынести, сколько они смогут вытерпеть?
Чем выше поднимался ход, тем труднее становилось дышать. И что–то еще мешало, настораживало; казалось, они ощущали чье–то присутствие в кромешной мгле. Что–то легко касалось волос и рук, не то длинные щупальца, не то какие–то свисающие отростки. И все усиливался запах. Из всех чувств осталось лишь обоняние, и ощущения, приносимые им, превращались в пытку. Сколько они уже бредут во мраке? Часы? А может, дни, недели? Сэм не мог больше идти вдоль стены один. Он прижался к Фродо, и так, взявшись за руки, они продолжали путь.
Еще через несколько шагов Фродо, ощупывая стену слева, чуть не провалился в пустоту. Отверстие было большое, и оттуда исходило столь мерзкое зловоние и столь сильное ощущение притаившейся злобы, что голова у Фродо закружилась. Сэм в этот момент тоже пошатнулся и упал. Фродо нашел его и потянул за руку.