— Джордж Питерс!
— Ну, хорошо, помни свое имя, Джордж, и не называй себя Александром, а потом Джорджем-Александром, когда тебя поймают. И не показывайся женщинам в этом наряде! Мужчин еще, впрочем, ты можешь надуть, а женщин — никогда. И помни, дитятко, когда вдеваешь нитку в иголку, то держи иголку крепко и нитку продевай в ушко, а не натыкай ушко на нитку. Так делают только мужчины, и каждая маленькая девочка поймет, что ты мальчик, видя, как ты обращаешься с иголкой. И если опять будешь бросать чем-нибудь в крысу или во что-нибудь другое, то становись на цыпочки и руку поднимай как можно выше над плечом да старайся промахнуться футов на шесть или на семь, как девочка, но никогда не бросай от кисти и локтя, как мальчик. И запомни еще: когда девочки ловят что-нибудь в колени, то они раздвигают их, а не сжимают, как это делал ты, когда ловил свинец. Я сейчас же догадалась, что ты мальчишка, когда ты хотел вдеть нитку в иголку, а уж остальные приметы окончательно убедили меня. Ну, теперь беги к твоему дяде, Сара-Мэри Вильямс Джордж-Александр Питерс, и если тебе понадобится чья-нибудь помощь, то пошли за миссис Юдифь Лофтус — так меня зовут, — я сделаю для тебя все, что могу. Держись все время береговой дороги, а если тебе понадобится проходить здесь еще раз, то захвати с собой чулки и башмаки. Дорога здесь каменистая, и ты изранишь себе ноги, пока доберешься до Гошена.
Пройдя берегом около пятнадцати метров, я повернул к тому укромному месту, где была спрятана моя лодка, вскочил в нее и был таков. Проплыв вдоль берега до того места, против которого, по моему расчету, лежал остров, я переправился на другую сторону. Капор я бросил — шоры были мне совсем не нужны. Вдруг я услышал бой часов, стал считать — уже одиннадцать! Причалив к берегу, я даже не остановился, чтобы перевести дух, хотя страшно устал, а поскорее бросился к месту моего прежнего старого бивуака и развел там большой костер.
Потом опять бросился к лодке и что было сил поплыл к нашему убежищу на скале. Высадившись на берег, я помчался к пещере и нашел там Джима, спавшего сном праведника. Я крикнул ему:
— Джим, вставай, вставай, за нами погоня!
Джим не сказал ни слова и ничего не спросил, но страшно испугался и судорожно принялся за работу. В одно мгновенье мы перетащили все наше добро на плот, запрятанный в ивняке. Костер у пещеры мы потушили сейчас же, не оставив ни одной искры.