«Наутилус» неуклонно стремился на юг. Неужели Немо все-таки решился на безумную попытку прорваться к Южному полюсу? Вздор! Март в Антарктике соответствует сентябрю в Европе, и вскоре здесь начнется период свирепых бурь, за которыми последует суровая зима.
Однако 14 марта на горизонте впервые показались плавучие льды – невысокие, высотой метров 20–25, свинцового оттенка айсберги, изъеденные волнами и течениями. «Наутилус» шел по поверхности океана. Неду Ленду приходилось немало плавать в арктических морях, и ледяные горы были ему не в диковинку, зато мы с Конселем любовались ими впервые.
С южной стороны горизонта на небе появилось желтоватое зарево, которое английские китобои называют «айсблинк». Зарево это образуется в результате отражения солнечного света от сплошных ледовых полей – и в самом деле, вскоре показались более мощные скопления льдов, над которыми стелился густой туман. Старые льдины были покрыты трещинами и зеленоватыми прожилками, лед их был зернистым, словно полевой шпат.
Но чем дальше мы продвигались на юг, тем чаще встречались ледовые поля, тем выше и массивнее становились айсберги. Антарктические птицы – глупыши и буревестники – гнездились на них тысячами, на много миль оглашая окрестности своими криками.
Во время нашего плавания среди льдов капитан Немо часто выходил на палубу и пристально вглядывался в бескрайнюю холодную пустыню. Так проводил он целые часы в размышлениях, но в конце концов сам становился к рулю и, искусно маневрируя, вел свое судно между ледовыми полями. Порой казалось, что перед нами сплошная стена льдов и путь закрыт, но Немо все-таки умудрялся найти трещины и разводья между льдами и отважно продолжал двигаться вперед.
Температура воздуха упала – термометр показывал два-три градуса ниже нуля. Но у нас были теплые дохи и куртки из нерпичьих шкур, отлично защищавшие от холода. В помещениях «Наутилуса» электрические приборы поддерживали ровную и приятную температуру воздуха.